В обоих случаях речь идет о столкновении двух сил - малой и большой. В первом, оппозиции и российской власти, во-втором, российской власти и Запада. Окраска силы значения не имеет, важна тактика ее поведения.
В декабре 2011 года оппозиция, точнее народные массы на нее ориентирующиеся, успешнонаращивали наступление на власть в течение нескольких дней. С 4 по 6-е в Москве был праздник непослушания и Кремль этого реально испугался. Однако уже 10-го оппозиция предпочла перейти в санкционированный формат в надежде одолеть режим в позиционной войне и, таким образом, потеряла темп. Удачно начав, протестующие профукали свой потенциал.
Оправившись от испуга, Кремль развернулся во всю свою мощь: организовал контр-митинги, запустил машину пропаганды, опутал лидеров протеста сетью уголовных дел. И через год-другой доказал свое полное превосходство. Теперь участникам болотных протестов только и остается, что стенать о политзеках, ведь момент для демонтажа режима был упущен. Момент, когда относительно малой силой можно одолеть большую за счет фактора независимости.
То же самое в украинском конфликте. За годы Запад настолько привык к нерешительности России, что никак не ожидал от нее молниеносных действий в Крыму. А когда оправился от шока, было уже поздно. Тем не менее, Запад сделал выводы и начал разворачивать систему противодействия, сдерживания России. Причем если бы Россия включила в свой состав Новороссию, система мер была бы точно такая же. Россию боялись бы и уважали. Сейчас, когда Путин мямлит что-то про приостановление карательной операции, а его не слушают, Россиютакже боятся, но уважают гораздо меньше.
Русский народ на такой случай сочинил известную всем поговорку: семь бед - один ответ. За Крым и Новороссию наша страна отвечала бы в мире также, как за один только Крым. А так получается, что Путин ведет себя как Навальный. Тот тоже все твердил про законность. Сейчас, вот, твердит дома, под арестом. Как бы там не оказался и ВВП, в какой-нибудь Гааге.
